Table Of ContentГенералъ-Лейтенантъ К. В. Сахаровъ.
БѢЛАЯ СИБИРЬ.
(Внутренняя война 1918—1920 г. г.)
Генералъ-Лейтенанть К. В. Сахаровъ
БЪЛАЯ СИБИРЬ.
«Мы проходили черезъ селенія, разоренныя
Пугачевымъ, и поневолѣ отбирали у бѣдныхъ жи
телей то, что оставлено было пмъ разбойниками.
Опи не знали, кому повиноваться. Правленіе
было всюду прекращено. Помѣщики укрывались
по лѣсамъ. Шайки разбойниковъ злодѣйствовали
повсюду. Начальники отдѣльныхъ отрядовъ, пос
ланныхъ въ погоню за Пугачевымъ, тогда уже бѣ
гущимъ къ Астрахани, самовластно наказывали
виноватыхъ и безвинныхъ. Состояніе всего края,
гдѣ свирѣпствовалъ пожаръ, было ужасно. Не
приведи Богъ видѣть русскій бунтъ, безсмыслен
ный п безпощадный. Тѣ, которые замышляютъ у
насъ невозможные перевороты, или молоды и не
знаютъ нашего народа, или ужъ люди жестоко
сердые, которымъ и своя шейка — копейка, и
чужан головушка-полушка. ►
1833—1836 г. г.
А. С. П у ш к и н ъ. «Капитаискап дочка. *
М ю н х е н ъ .
1 9 2 3 г.
Право перепечатокъ и переводовъ авторъ оставляетъ аа собой.
Нарушенія этого права будутъ преслѣдоваться по аакопу.
Пр едисловіе.
Пользуясь первымъ выпавшимъ мнѣ свободнымъ време
немъ, я намѣренъ записать, хоть коротко, послѣдовательный
ходъ событій въ восточной части Россіи за 1818, 1919 и 1920
годы. Какъ одинъ изъ участниковъ и очевидцевъ этихъ событій,
я не вправѣ, понятно, произнести какой-либо приговоръ, не
собираюсь также изрѣкать истинъ, дѣлать окончательныхъ
выводовъ. Истина лежитъ внѣ усилій единоличныхъ, при
говоръ скажетъ безпощадная и справедливая исторія, а пра
вильные выводы сдѣлаетъ сама жизнь.
Моя цѣль — исполнить только мой долгъ, — записать
для моихъ соотечественниковъ, совершенно правдиво и без
пристрастно, тѣ условія, въ которыхъ проходила борьба анти
большевиковъ, тѣ побуждающія причины, что двигали и управ
ляли этой борьбой, раскрыть состояніе и настроеніе народ
ныхъ массъ, показать пріемы борьбы и тѣ обстоятельства, ко
торыя повліяли на ея неуспѣхъ.
Глубокая вѣра живетъ въ насъ всѣхъ, что Родина-Вели
кая Россія не можетъ исчезнуть, что она возродится, несмотря
на всѣ противодѣйствія, отъ кого бы они не исходили. Народъ,
сумѣвшій въ теченіи своей тысячелѣтней исторіи образовать
величайшую въ мірѣ Имперію, давшій человѣчеству дары бле
стящаго генія, вынесшій ивъ своей массы плеяды міровыхъ
писателей, ученыхъ, художниковъ и композиторовъ; страна,
спасавшая не разъ Европу и общечеловѣческую культуру,
воспитавшая въ себѣ духъ самопожертвованія, поставившая
исканіе правды и нравственной справедливости превыше ма
теріальныхъ благъ; народъ, всегда искавшій Бога: такіе страна
и народъ не могутъ погибнуть или ассимилироваться съ дру
гой культурой, чуждой Русскимъ историческимъ путямъ и
задачамъ.
4
Возрожденіе Россіи будетъ скорѣе, чѣмъ многіе предпола
гаютъ; оно придетъ изнутри, изъ массъ самого народа. Наша
общая вѣра въ нашу Родину и ея судьбы оправдается; наша
общая работа и великія жертвы Русскаго народа не пройдутъ
безрезультатно.
Возстановленіе своего разрушеннаго дома мы должны дѣ
лать сами, своими руками; преступно расчитывать, что кто-то
можетъ выполнить это за насъ. Нѣтъ сомнѣнія, — друзей
мы имѣемъ среди другихъ странъ, народовъ и націй. Но не
надо ни на минуту забывать, что всѣ эти друзья заняты своими
личными дѣлами и заботами, почти никто изъ нихъ не уяс
няетъ да и не можетъ уяснить себѣ истиннаго состоянія массъ
и необъятныхъ пространствъ Россіи и не знаетъ ни истори
ческаго хода развитія нашего государства, ни лежащаго теперь
передъ нимъ правильнаго и исторически-естественннаго пути.
Да кромѣ того, обычно эти иностранные друзья при своей
помощи возстановленію Государства Россійскаго руководятся
своими эгоистическими цѣлями. И эти скрытыя цѣли всегда
противуположны интересамъ Россіи, вредны дла нея.
Намъ самимъ зачастую трудно понимать и уяснять со
временное. Вѣдь отъ разности этого пониманія и затянулась
такъ гражданская братоубійственная война, — отъ разности
пониманія или отъ незнанія, незнакомства со многими собы
тіями, настроеніями и руководящими цѣлями.
Чтобы успѣшно дѣйствовать, строить, — надо правильно
оцѣнить условія п взять вѣрное направленіе; а чтобы пра
вильно судить, необходимо знать возможно подробнѣе и пол
нѣе о той совокупности внутреннихъ и внѣшнихъ факторовъ,
которые вліяли на жизнь нашей страны. Надо знать правду о
Россіи. Чтобы людямъ правильно выполнить свою задачу зав
тра, имъ необходимо быть освѣдомленными о томъ, что было
сдѣлано сегодня и вчера, и какъ было сдѣлано.
Цѣль настоящей книги раскрыть это вчерашнее. Пред
метъ ея — описаніе событій въ восточной Россіи съ осени 1918
года до весны 1920 года.
Все написанное является результатомъ лично пережитаго.
Мнѣ пришлось работать въ исключительныхъ условіяхъ, на
ходясь почти въ самомъ центрѣ этого огромнаго русскаго на
пряженія, среди большихъ русскихъ людей и патріотовъ.
Очень хотѣлъ бы этой книгой помочь и иностранцамъ,
расположеннымъ искренно къ Россіи, желающимъ принести ей
пользу, и всѣмъ друзьямъ нашей Родины, — разобраться нем
ного въ Русскомъ вопросѣ и получить представленіе о томъ,
что нужно Россіи и Русскому народу. Для этой цѣли необ-
э
ходимо показать тотъ, можетъ быть невольный, но боль
шой вредъ, какой принесла Русскому народу пресловутая ин
тервенція союзниковъ - иностранцевъ. Представляю факты,
встрѣчи и дѣйствія въ ихъ неприкрашенномъ видѣ; пусть это
не будетъ истолковано какъ результатъ недружелюбнаго чув
ства, какъ результатъ какихъ-либо оріентацій. Нѣтъ, но при
описаніи такого сложнаго процесса борьбы, при безпристра
стномъ разсказѣ событій нѣтъ возможности все хвалить или
обходить непріятныя стороны молчаніемъ.
А мое стремленіе — дать полный очеркъ всего хода событій
и безпристрастное описаніе ихъ. Если невольно, мѣстами иног
да проявится мое личное чувство и излишнія подробности,
прошу снисходительности, такъ какъ все прежитое очень еще
свѣжо, и слишкомъ больно затронуло оно каждое русское сердце.
Нью-Іоркъ (Америка).
Октябрь 1920 г.
Мой трудъ, написанный по свѣжей памяти и съ исполь
зованіемъ части сохранившихся и собраныхъ документовъ, про
лежалъ два съ половиною года. Многія обстоятельства дѣлали
его опубликованіе преждевременнымъ и нежелательнымъ.
Теперь, когда препятствія эти устранились, я имѣю воз
можность напечатать книгу о бѣломъ движеніи въ Сибири,
руководимый той цѣлью, о которой говорю выше.
Нѣкоторые собственныя имена мною поставлены лишь въ
иниціалахъ, — изъ-за опасенія повредить людямъ, которые
досягаемы для чрезвычаекъ Ш-го интернаціонала. Но всѣ
эти фамиліи у меня имѣются и, когда придетъ время, онѣ зай
мутъ въ книгѣ свое мѣсто. Точно также я нахожу еще рано
давать подробности и освѣщеніе нѣкоторыхъ фактовъ, останав
ливаться болѣе детально на характеристикахъ и оцѣнкѣ
дѣятельности отдѣльныхъ лицъ, равно и опубликовывать часть
документовъ, оставляя все это до другого раза.
При выполненіи настояшаго труда я началъ подбирать и
систематизировать матеріалы, касающіеся бѣлаго движенія въ
Сибири, и буду продолжать это дѣло; буду весьма признателенъ,
6
если кто-либо изъ участниковъ гражданской войны въ восточной
части Россіи найдетъ возможность подѣлиться со мною новыми
документальными данными. Съ своей стороны, всѣ собранные
документы, включительно до нѣсколькихъ собственноручныхъ
адмирала А. В. Колчака и другихъ дѣятелей, будутъ мною
переданы въ русскій офиціальный архивъ, когда таковой снова
появится послѣ сверженія въ Россіи власти большевиковъ.
Рисунки, помѣщенные въ этой книгѣ, принадлежатъ ка
рандашу поручика Михайловскаго стрѣлковаго полка Л.,
давшаго ихъ мнѣ еще лѣтомъ 1919 года. Его, лицъ, помог
шихъ мнѣ доставленіемъ документовъ и въ подысканіи новыхъ,
а также всѣхъ, оказавшихъ помощь при печатаніи моего труда,
прошу принять мою искреннюю благодарность.
Мюнхенъ (Баварія).
Іюль 1923 г.
ГЛАВА I.
Борьба за власть.
і.
Послѣ долгихъ и трудныхъ странствій, частью верхомъ,
частью на телѣгѣ, черезъ киргизскія песчанныя степи, пріѣ
хали мы съ женой изъ Астрахани въ Уральскъ, дважды перейдя
красный фронтъ. Впервые послѣ почти годового пребыванія въ
совѣтской Россіи и послѣ шестимѣсячнаго заключенія въ боль-
шевицкой ’тюрьмѣ, я попалъ въ городъ, гдѣ свободно развѣ-
вался Русскій національный флагъ. Была осень 1918 года.
По всей шири Руси отъ Карпатъ и до Тихаго Океана вспых
нули возстанія противъ большевиковъ. Самые разнообразные
слои, классы и національности Русскаго народа поднялись про
тивъ угнетателей и кровавыхъ тирановъ, захватившихъ власть
въ странѣ именемъ народа и для народа. Національная Русь
возстала противъ интернаціонала.
|Эти возстанія были разрозненны и не организованны. Это
было, чисто стихійное движеніе. Только на Волгѣ и къ во
стоку отъ великой русской артеріи возстанія русскихъ людей
нашли помощь и поддержку въ чехо-словацкомъ корпусѣ, примк
нувшемъ къ нимъ въ своемъ стремленіи пробить путь на во
стокъ.
Отрывочныя свѣдѣнія обо всемъ этомъ доходили и въ боль-
шевицкій станъ, достигали и Астраханской тюрьмы, гдѣ насъ
сидѣло свыше ста офицеровъ; сердца были полны надеждой,
— казалось, что всѣ мы, русскіе люди, довольно уже научены
пережитой революціей, чтобы не дѣлать снова ошибокъ, чтобы
найти объединеніе для общей работы по очисткѣ нашего дома
— Россіи отъ большевицкой нечисти.
Уральскъ кишѣлъ на подобіе растревоженнаго муравей
ника. Все населеніе жило однимъ общимъ интересомъ, — раз
бить красныя полчища большевиковъ, отнять у нихъ Саратовъ
8
и Астрахань для соединенія съ Добровольческой арміей генерала
Деникина. Мобилизація въ станицахъ проходила полностью,
и всѣ мужчины шли въ ряды сражающихся; не хватало винто
вокъ, шашекъ и пикъ, — шли съ вилами и косами, составляя
особые отряды для поддержанія первой линіи.
Всѣ политическіе лозунги были отброшены. Одна мысль
управляла этимъ народнымъ движеніемъ: покончить съ боль
шевизмомъ и тогда заняться разрѣшеніемъ вопросовъ внутрен
няго устройства. Въ этомъ казаки сходились съ Самарскими
и Саратовскими крестьянами и соединились съ ними для борьбы
противъ общаго врага.
Въ Уральскѣ впервые пришлось узнать отголоски правди
ваго положенія на новомъ бѣломъ фронтѣ. Грустными, похо
ронными акордами прозвучали извѣстія съ Волги.
— «Казань отдали большевикамъ». . .
— «Сколько тамъ погубили людей. Какіе огромные запа
сы оружія и военнаго имущества оставили краснымъ. . .»
— «Палъ Симбирскъ. . .»
— «Самарское правительство не желаетъ поддерживать ка
заковъ и Сибирскую армію. . .»
Помню засѣданіе Уральскаго казачьяго круга и докладъ
на немъ делегатовъ, вернувшихся изъ Уфы съ такъ называе
маго Государственнаго совѣщанія. Залъ наполненъ серьезными
бородатыми казаками, только отдѣльными пятнами мелькаютъ
пять-шесть молодыхъ безусыхъ лицъ; глаза у всѣхъ смотрятъ
пытливо и напряженно; такъ искренно, съ такимъ страстнымъ
желаніемъ найти правильный путь, путь объединенія въ работѣ-
борьбѣ. И имѣть въ ней успѣхъ. Полная тишина и порядокъ
въ отличіе отъ всѣхъ шумныхъ и говорливыхъ собраній 1917
года.
Два казака, пріѣхавшіе изъ Уфы, дѣлаютъ докладъ. Тихо
и медленно говорятъ они по очереди; каждое слово ихъ зву
читъ въ этой тишинѣ такъ четко, какъ благовѣстъ ночного
колокола.
«. . . Образовали Россійскую директорію изъ пяти лицъ:
Авксентьевъ, генералъ Алексѣевъ, Чайковскій, Астровъ и
Вологодскій; такъ какъ нѣкоторымъ прибыть сейчасъ нельзя,
то будутъ ихъ замѣстители; сейчасъ составъ такой: предсѣда
тель директоріи Авксентьевъ, члены: генералъ Болдыревъ,
Вологодскій, Зензпновъ и Виноградовъ.
Порѣшили на совѣщаніи, что вся полнота власти сосредо
точивается у директоріи. Всѣ остальныя правительства должны
подчиниться ей. . .
Мы подписали за Уральское казачество это обязательство,
чтобы Россія могла объединиться въ борьбѣ противъ больше
виковъ.»
