Table Of ContentМАРГУС ЛАЙДРЕ
М С
А ЕВЕРНАЯ ВОЙНА
Р
Г
У
С Э
И СТОНИЯ
Л
А
Й
Д
Тарту в годину испытаний (1700–1708)
Р
Е
С
Е
В
Е
Р
Н
А
Я
В
О
Й
Н
А
Тарту на шведской дорожной карте
И
(1695 г., Эстонский исторический архив, Тарту)
Э
С
Т
О
Н
И
Я
СЕВЕРНАЯ ВОЙНА И ЭСТОНИЯ
Тарту в годину испытаний (1700–1708)
Маргус Лайдре
С
ЕВЕРНАЯ ВОЙНА
Э
И СТОНИЯ
Тарту в годину испытаний (1700–1708)
Перевод с эстонского Вольдемара Томбу
Редактор Лариса Левина
Оформление и обложка Трийну Оотсинг
Рецензент Роберт Фрост, профессор Абердинского университета
© Маргус Лайдре, 2010
© Перевод с эстонского Вольдемара Томбу и издательство «Арго», 2010
ISBN 978-9949-438-98-3
Отпечатано в Таллиннской книжной типографии
Содержание
ПРЕДИСЛОВИЕ .............................................. 7
«ЖАРКОЕ, КОТОРОЕ В ДУХОВКУ ПОСТАВИЛИ МЫ…» ...... 14
«ДОБРОМ СВОИМ И КРОВЬЮ» ............................. 55
«ВОЗЬМУТ ОНИ ЭТО КРЫСИНОЕ ГНЕЗДО ТАРТУ» ........ 104
«ЕСЛИ НЕ ХОТИТЕ ВПАСТЬ В НЕМИЛОСТЬ» .............. 158
«ОТНЫНЕ ЭТО ПРИНАДЛЕЖИТ ЦАРЮ» ................... 192
ЭПИЛОГ: ПЕТР I И КАРЛ XII В ЗЕРКАЛЕ ИСТОРИИ ........ 222
ЛИТЕРАТУРА .............................................. 253
ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ .................................... 259
5
ПРЕДИСЛОВИЕ
Знание истории, несомненно, всегда сводится к одному из двух:
или это предмет культурной роскоши, или потенциальный
инструмент для продвижения интересов нынешних или буду-
щих правителей. При отсутствии общепринятой исторической
концепции, определяющей место и значение отдельных истори-
ческих событий, незнание истории кажется нормой. Отсутствие
исторических знаний отрицает саму историю, декларируя, что
подобное знание является нерелевантным по отношению к насто-
ящему и будущему. Другими словами – легко представить себе,
что мы должны помнить прошлое. Но мы помним не прошлое,
мы вспоминаем настоящее.
Кому принадлежит история? Это не совсем корректный
вопрос. На самом деле подразумевается: кому дано право опреде-
лять, что мы хотим помнить из прошлого? Желание вспоминать
абсолютно обоснованно, и те, кто платит историкам, требуют
соответствующего результата. Часто говорят, что историю пишут
победители. Можно с тем же успехом сказать, что победители
историю забывают: они могут это себе позволить.
Я думаю, что невозможно хранить память о прошлом, не
скорбя об утрате некоторых иллюзий. Идея утраты очень важна:
в сегодняшней Европе нет людей, не ощущающих какие-то
потери. Можно сказать, что вспоминать со скорбью – значит
учиться рассказывать по-другому. Рассказывать по-другому о том,
что было сделано, о своих страданиях, о том, что получено и что
потеряно. Жить с ощущением потери кого-либо или чего-либо
и скорбеть об этом – значит прощать самого себя.
Поколение за поколением люди спрашивают, неужели
война – это естественное состояние человечества, или все-таки
есть надежда на воцарение стабильного мира, который будет
чем-то иным, чем настороженное спокойствие между вой-
нами. Большинству современников идея войны представля-
7
СЕВЕРНАЯ ВОЙНА И ЭСТОНИЯ. ТАРТУ В ГОДИНУ ИСПЫТАНИЙ (1700–1708)
ется противоестественной, отталкивающей и деструктивной.
С исторической точки зрения, такое понимание – явление
довольно позднее. На протяжении многих столетий к войне отно-
сились одобрительно или покорно. Война воспринималась как
неизбежная составляющая, как часть будней.
Войны приносили с собой гибель и хаос, прерывая ход исто-
рии. Но не только. Нередко они становились причиной корен-
ных перемен. Можно привести множество примеров, когда затяж-
ные периоды мирного развития сменяло, как бы подводя итог,
время краткой или длительной военной активности. Окончание
же каждой большой войны знаменовало начало новой эпохи.
С позиций общественного развития войны оказывали как фор-
мирующее, организующее, так и разрушительное воздействие.
И практически каждая война, как и военная медаль, имела две
стороны.
Историческая статистика, если ее не подвергать трезвому
анализу, может ввести в заблуждение. Так, утверждение, что
период с XVI по первую четверть XVIII века был самым воин-
ственным в европейской истории, само по себе корректно. Дей-
ствительно, на войны приходится 95% того времени. Каждые
три года начинался очередной вооруженный конфликт, боевые
действия велись на значительных территориях. Создается впе-
чатление, что все воевали против всех, люди только и делали,
что стремились отнять друг у друга жизнь. Но будь это действи-
тельно так, Европа за эти два столетия ни на шаг не продвину-
лась бы вперед в экономическом, культурном и политическом
развитии.
Такой ход мысли накладывает заметный отпечаток на куда
более близкий нам опыт ХХ века с его тотальными вооружен-
ными конфликтами. Однако разница велика: в XVIII столетии
войны были локальными, сезонными и куда менее интенсив-
ными. Это означает, что противники, формально находясь в со-
стоянии войны, не сражались постоянно, а вели боевые действия
тогда, когда позволяли обстоятельства (погода, материальные
возможности, наличие достаточного количества войск и т.п.).
К тому же боевые действия никогда не шли одновременно на всей
8
ПРЕДИСЛОВИЕ
территории страны, для этого элементарно не хватало средств и
возможностей.
Войны, почти без исключений, имеют разнообразные
мотивы, установить и оценить которые нелегко. Критерием всех
подобных действий была защита интересов государства, прежде
всего это относилось к военной мощи, безопасности и благо-
состоянию. Но не менее важным фактором было укрепление
авторитета монарха – его престижа и положения среди других
властителей.
Для периода времени, о котором здесь идет речь, слава и пре-
стиж были даже более важны, чем безопасность и благососто-
яние, если различать государства, развязывавшие войны, и те,
которые были вынуждены принимать в них участие. Для первых
войны чаще всего были мотивированы желанием добиться более
престижного положения.1 Войны, которые велись в то время в Ев-
ропе, скорее, являлись элементом поиска славы, чем ответом на
угрозы.
Наиболее серьезное исследование в области сравнения и
оценки причин различных войн провел К.Й. Холсти. В период
между 1648 (Вестфальский мир) и 1713 гг. (Утрехтский мир) он
различает 22 войны, связанные с 51 источником конфликта. Тер-
риториальные споры, приведшие к 12 войнам (44% от общего
числа), были наиболее значимой причиной.2 Только незначи-
тельное количество войн, имевших целью расширение террито-
рии, достигли цели, и еще меньше их сразу принесли экономиче-
скую прибыль. После окончания Войны за испанское наследство
в 1714 г. французское правительство было обременено долгами,
в 30 раз превышающими ежегодный национальный доход. Людо-
вик XIV был вынужден продать свое столовое серебро, а также
любимую коллекцию, состоявшую из 5 000 серебряных игру-
шечных солдатиков. После Северной войны Пруссия была на
1 R.N. LEBOW. A Cultural Theory of International Relations. Cambridge, 2008. 284; J. HUIZINGA.
Mängiv inimene: Kultuuri mänguelemendi määratlemise katse. (Человек играющий: Характер и значение
игры как явления культуры). Tallinn, 2004. 103.
2 K.J. HOLSTI. Peace and War: Armed ConflictsandInternationalOrder,1648–1989. Cambridge,
1991. 46–63.
9
