Проваленная миссия. Посольство М.Н. Тиханова в Иран в 1613 - 1615 гг

11 Pages·0.362 MB·Russian

by  Моисеев М.В.

Министерство образования и науки Российской Федерации
ФГБОУ ВПО «Нижегородский государственный университет
им. Н.И. Лобачевского»
МИНИНСКИЕ
ЧТЕНИЯ
Сборник научных трудов
по истории Смутного времени
в России начала XVII в.
В память 400-летия Нижегородского Подвига

Нижний Новгород
Издательство «Кварц»
2012
«Проваленная миссия».
Посольство М.Н. Тиханова в Иран в 1613–1615 годы
1
М.В. Моисеев
Историография
История выхода России из Смутного времени неразрывно связана с восстановлени-
ем международных отношений правительством царя Михаила Федоровича, избранного
на Земском соборе. Москва была живо заинтересована в нормализации связей не толь-
ко с европейскими странами, но и (возможно, более всего) с восточными партнерами.
Заметную роль в комплексе русской восточной пол итики конца XVI – начала XVII в.
играл Сефевидский Иран. Поэтому не удивительно, что уже в ноябре 1613 г. ко двору
шаха Аббаса была направлена русская посольская миссия, возглавляемая Михаилом
Никитичем Тихановым.
Само это посольство и его итоги уже привлекали внимание специалистов. П.П. Бу-
шев отмечал, что посольство М.Н. Тиханова «сыграло важную роль в восстановлении
дружественных отношений между обоими государствами» . Важнейшей задачей посла
1
было оповестить шахский двор о восшествии на престол нового царя и предложить
восстановить торговые отношения, и ни слова, как отмечал П.П. Бушев, о заверениях
в дружбе. Кроме этого от М.Н. Тиханова ожидали дезавуирования перед шахом дея-
тельности представителей Заруцкого. Исследователь отметил серьезные сложности в
ходе следования миссии: злоупотребления властей, бегство ясаулов, попытки прямого
насилия над посольством, церемониальные столкновения. В целом П.П. Бушев ука-
2
зывал на крайне напряженный ход переговоров шаха Аббаса с М.Н. Тихановым и то,
что шах явно выделял представителей Заруцкого. Несмотря на это, в итоге шах все-
3
таки решил восстановить с Москвой экономические и дружественные политические
отношения. Однако в столице итоги миссии М.Н. Тиханова были поставлены под со-
4
мнение из-за церемониальных нарушений. Азербайджанская исследовательница С.Н.
5
Гухман проанализировала статейный список М.Н. Тиханова. Она отметила, что данный
документ составлялся послом по ходу путешествия, написан образно и красочно, с ис-
пользованием как «живого», так и литературного языка. Д.В. Лисейцев посвятил спе-
6
циальное исследование истории русско-иранских отношений в эпоху Смуты. В данной
7
работе автор отметил возвращение русско-иранских дипломатических связей в русло
«благожелательного нейтралитета», но самой миссии М.Н. Тиханова уделил незначи-
тельное внимание.
8
Таким образом, необходимо отметить, что несмотря на наличие ряда работ, в которых
рассматривалась миссия М.Н. Тиханова, целостного исследования этого дипломатиче-
ского предприятия пока не было. Так, например, лишь вскользь были затронуты вопросы
организации этого посольства и его медиации, а также ряд других проблем. Поэтому об-
ращение к истории этой дипломатической миссии нам не представляется излишним. Впро-
чем, автор осознает сложность детального анализа этой дипломатической миссии, поэтому
центральное внимание уделяет вопросам организации посольства и некоторым церемони-
альным сюжетам.

1 Статья подготовлена в рамках ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной Рос-
сии» на 2009–2013, Государственный контракт № 16.740.11.0420 от 03 декабря 2010 г.»__
351
Взаимоотношения России с Ираном и среднеазиатскими ханствами
в конце XVI – начале XVII в.
Дипломатические отношения Ирана с Русским государством начались в 1553 г. Надо
отметить, что ранний период русско-иранских отношений плохо документирован, а сами
отношения долгое время развивались через третьих агентов (для Москвы ими являлись
представители английской Московской компании, для Казвина – ширванский правитель
Абдулла-хан устаджлу). Дополнительным неблагоприятным фактором для развития свя-
9
зей двух стран стала политика Турции. Османская империя была традиционным противни-
ком Персии, для борьбы с которой Казвин активно искал союзников в Западной Европе .
10
В связи с этим Россия играла важную роль как транзитная страна для ирано-европейских
дипломатических контактов . Одновременно с этим развитие восточной политики Россий-
11
ского царства приводило к накапливанию противоречий в русско-турецких отношениях.
Все это, безусловно, служило базой для сближения Ирана и России, однако сближение
осуществлялось неторопливо и аккуратно. Причем во время правления шаха Худабенде,
весьма опасавшегося дальнейшего ухудшения ирано-турецких отношений, центральные
власти Ирана вообще устранились от контактов с Москвой, передоверив их ширванскому
правителю Абдулле-хану устаджлу .
12
Ситуация стала меняться в 80-е гг. XVI в. В это время Россия активизировала свою
кавказскую политику, а новый шах Аббас начал активную и, главное, успешную борьбу с
Турцией. В это время русско-иранские контакты стали регулярными и оживленными . На-
13
метилось сближение геополитических интересов России, Ирана и империи Габсбургов .
14
Впрочем, общий дружественный климат отношений Москвы и Казвина в первую очередь
проявлялся не в конкретных политических проектах, а в поражающих воображение дипло-
матических подарках .
15
В начале XVII в. наконец-то началась реализация амбициозного политического анти-
турецкого проекта. По мнению Д.В. Лисейцева, в 1603–1604 гг. Москва и Вена плани-
ровали совместные боевые действия против Турции. По всей видимости, в 1604 г. была
достигнута договоренность о совместных действия Ирана и России против Турции, но
официальный договор так и не был оформлен. Лжедмитрий I продолжил эту политику
своего предшественника, что в целом соответствовало антитурецкому пафосу его вос-
точной политики .
16
Позднее, при Василии Шуйском, в условиях обострившейся борьбы с Польшей вектор
восточной политики России сменился на сближение с Крымом и Турцией . В это время
17
Москва прекратила непосредственные дипломатические контакты с Ираном, который в
это же время пытался безуспешно сохранить их, а в итоге шах Аббас начал вынашивать
планы по отторжению Нижнего Поволжья от России . В результате к 1613 г. в Москов-
18
ском государстве оказалось несколько персидских дипломатов. Учитывая неоднозначный
характер отношений с Ираном, сложившихся к этому времени, восстановление друже-
ственного климата в связях с государством Сефевидов стало насущной задачей дипломатии
Михаила Федоровича.
Несколько иной характер в это время имели связи России со среднеазиатскими хан-
ствами. Как отмечал А. Чулошников, эпизодические контакты были еще в XV в. С 1559 г.
взаимоотношения с Бухарой и Хивой стали частыми и оживленными. Впрочем, сводились
они к урегулированию торговых отношений, что сохранялось и в XVII в. Среди проблем
19
двусторонних отношений выделяется вопрос о пошлинах и нормализации торговых контак-
тов. Так, в конце мая 1589 г. посол бухарского хана Мухаммед-Али подал челобитную, суть
которой сводилась к защите восточных купцов от поборов в Астрахани. Примечательно,__
352
что активно вымогали «посулы» не представители воеводской администрации, а гребцы и
кормщики . Старались среднеазиатские послы добиться освобождения от пошлин со сво-
20
их товаров зачастую успешно . Интерес же к развитию торговли был обоюдным. В част-
21
ности, на нормализацию приграничной коммерции была направлена грамота царя Федора
Ивановича тарскому воеводе от 31 августа 1596 г. В Смуту ситуация изменилась. Хивин-
22
ский хан Араб-Мухаммед вспоминал, что его купцы были ограблены в Казани, Астрахани
и Самаре .
23
Таким образом, к 1613 г. во взаимоотношениях Русского государства с Ираном и сред-
неазиатскими ханствами накопился ряд проблем, которые было необходимо оперативно
разрешать. Естественно, что возобновление дружественных отношений с Персией было
приоритетной задачей московской восточной политики.
Организация посольства М.Н. Тиханова
В ноябре 1613 г. было принято решение направить в Иран к шаху Аббасу посольство,
возглавляемое Михаилом Никитич Тихановым . Однако в путь оно отправилось из Ниж-
24
него Новгорода лишь 30 января 1614 г. Причины такой задержки становятся очевидны из
25
обширной переписки центральных властей с региональными воеводами.
Для отправки посольства были необходимы кони. Для персидского посольства Амир-
Али-бека предназначалось 35 лошадей ценою в 350 рублей , под русское посольство
26
(посланника, подьячего и толмачей с их людьми) полагалась 41 добрая лошадь. Для обо-
за – всего 76 кошевых лошадей. Общая численность коней для нужд миссии составляла
137 голов, ценой 1065 рублей. Причем правительство Михаила Федоровича рассчиты-
вало, что ногайская добрая лошадь в Нижнем Новгороде должна стоить 10 рублей, а
кошевая – 5 .
27
Важно решить вопрос, насколько указанные суммы отражали изменения цен на коней
по сравнению с концом XVI в. Согласно исследованию А.Г. Манькова, движение цен на ло-
шадей имело в XVI столетии следующий характер. В 1530–40-е гг. цены повысились на
30–60%, затем, вплоть до 1560-х гг., они сохранялись на достигнутом уровне, следующее
заметное повышение имело место в 1590-е гг. В реальных ценах это составляло в 1592 г.
28
за коня 5 рублей 91 копейки, а за мерина 3 рубля 54 копейки, в 1598 г. мерин уже стоил
4 рубля 95 копеек . Учитывая то, что в работе А.Г. Манькова проанализированы, прежде
29
всего, цены на рабочих лошадей, а кошевые лошади именно к этому классу относятся, то
очевидно, что московское правительство полагало закупить их по «досмутным» ценам. На-
сколько это соответствовало реальному положению дел, мы рассмотрим ниже.
Вторую статью необходимых затрат составляли ногайские «добрые» кони. К сожале-
нию, этот вопрос пока досконально не изучен. По мнению В.Д. Назарова, минимальная
стоимость ногайского коня составляла 1,5–2 рубля , впрочем, отборные аргамаки и ко-
30
былы могли стоить 20 рублей . Необходимо отметить, что цены на ногайских коней до-
31
вольно сильно зависели от количества поставляемых в Россию. Общее число коней, на-
пример, пригнанных кочевниками за период до 1563 г. равнялось 319 465 головам, но в
целом динамика ногайской лошадиной торговли носила регрессивный характер, что было
связано с хозяйственной разрухой Ногайской Орды второй половины XVI столетия . Сле-
32
довательно, и в случае с ногайскими добрыми лошадьми для посольства центральное пра-
вительство полагало провести закупки по ценам, близким к досмутному времени.
Достаточно быстро стала очевидна утопичность этих расчетов. В 1613 г. современники
регистрировали подорожание коней: так, ногайская добрая лошадь стоила не 10, а 15–20
рублей, стоимость же кошевой составляла не 5, а 7–8 рублей . Все это приводило к поч-__
33
353
ти двукратному увеличению первоначальных расчетов. Впрочем, подобное положение дел
не сильно смутило центральные власти. Нижегородским воеводам было велено «…тотчас
лошади покупать, и послов отпускать однолично, не мешкая…» . Нижегородские власти
34
в ответной грамоте специально указывали, что в Нижнем «лошадей мало и дороги», и со-
ответственно, быстро закупить требуемое число коней нельзя . Особенно воевода князь
35
Владимир Иванович Бахтеяр Ростовский отмечал, что «люди… посацкие самовольные» .
36
Впрочем, кроме «самовольства» посадских и сами дипломаты усложняли жизнь воеводе,
отказываясь от предоставленных коней, ссылаясь на то, что они «худы» .
37
Реакция центральных властей была незамедлительной. В Нижний Новгород для рас-
следования поведения посадских был направлен Василий Гаврилович Коробьин, а воево-
дам было указано покупать коней по тем ценам, которые будут. Полагалось провести под-
готовку к отправлению посольства в сжатые сроки и отпустить его не позднее трехдневного
срока после доставки этой указной грамоты . Однако поведение воеводы и его админи-
38
страции в вопросе закупки лошадей для посольства было слишком инертным. Сопротив-
ление посадских они самостоятельно преодолеть не могли, решиться на закупку коней по
более дорогим ценам тоже не смели. Итогом стало уже открытое раздражение централь-
ных властей , потребовавших срочно закупать коней по тем ценам, что реально будут .
39 40
Переговоры, проведенные В.Г. Коробьиным 16 января 1614 г. с лидерами нижего-
родского посада, выявили вопиющие факты бездействия нижегородской администрации.
В ответ на увещевания Коробьина, насыщенные патриотической риторикой, посадские
заявили, что «с них по твоему государеву указу велено взять под кизылбашского посла
лошади – от боярина и от воевод, и от дьяка в земскую избу о том присылки не бывало,
и ни от кого про то генваря по 16-е число не слыхали» . Впрочем, в памяти, данной зем-
41
ским людям воеводой Владимиром Бахтеяровым Ростовским, 16 января фигурировало,
но коней посадские к этому сроку так и не собрали. В.Г. Коробьин усиленными темпами
за 6 дней сделал то, что воевода не смог сделать почти три месяца, и 22 января 1614 г. по-
сольство наконец-то получило лошадей . 30 января 1614 г. посольство покинуло Нижний
42
Новгород .
43
Впрочем, столь долгие «проводы» посольства из Нижнего не были единственной про-
блемой. Не менее существенной сложностью стало определение пути следования дипло-
матической миссии. Традиционный путь через Астрахань на Северный Кавказ был невоз-
можен, так как его блокировал атаман Иван Заруцкий. Пришлось искать новую дорогу.
Определение пути
В условиях блокады привычного пути следования в Персию московским властям при-
шлось всерьез задуматься над возможностью обходных путей и их целесообразностью.
Тут кстати пришлись среднеазиатские купцы, задержанные в Самаре воеводой кн.
Д.П. Пожарским . Из Москвы к воеводе пришло распоряжение договориться с этими
44
купцами о сопровождении степью русского посольства . Получив это распоряжение, во-
45
евода сразу вызвал купцов в съезжую избу и начал расспросы. Ходжи Науруз и Дервиш-
баба заверили власти в возможности провести посольство в Иран степью через Ургенч в
Хоросан, однако они отмечали крайнюю опасность поездки в феврале и предлагали начать
движение весной .
46
Это предложение означало очередную затяжку времени, поэтому в Москве решили
расспросить казанских и свияжских жильцов о возможности направить посольство в Дер-
бент, минуя Астрахань, но Прокофий Вразский и Богдан Износков опровергли подобную
возможность и со своей стороны вновь подтвердили оптимальность пути следования по-

354
сольства в Иран через Ургенч . Более того, они предложили четкое расписание следова-
47
ния посольства: с Самаря на Яик, с Яика на Ургенчь («с вьюки месяц»), далее на Казы-
пустонши (3 дня «гонцом»), затем в персидский город Нису (Нисай), еще 3 дня оттуда в
Мешхед, и затем за 10 дней можно достичь иранской столицы Казвина. Подобная дорога
представлялась наиболее безопасной .
48
Среднеазиатские купцы в расспросе уточнили хронометраж предполагаемого пути: от
Самары до Ургенча караваном 12 недель, а «лехким делом» – месяц; до Хоросана неделя,
а оттуда до Казвина – 10 дней .
49
Таким образом, предполагаемый срок путешествия колебался в границах от 1 месяца
и 17/23 дней до 3–4 месяцев. Однако в сложившихся политических условиях этот путь
казался наиболее оптимальным, поэтому московские власти в конце концов согласились с
этим маршрутом, несмотря на очевидную потерю времени.
Цели и задачи посольства
В результате определения среднеазиатского маршрута движения миссии, задачи ее рез-
ко вышли за рамки налаживания русско-иранских отношений и дезавуирования «персид-
ской» политики атамана Ивана Заруцкого.
М.Н. Тиханову были посланы «в запас» государевы грамоты «с жалованным словом»
к калмацким (калмыкским) тайшам и князьям, а также к ногайскому бию Иштереку и
его братьям . Впрочем, основной задачей в отношениях с калмыками и ногаями миссии
50
М.Н. Тиханова было лишь добиться безопасного проезда. Об этом красноречиво свиде-
тельствуют следущие слова наказа: «А розговаривали бы есте гладостью, не сердито и
не упрямо, чтоб вам в дороге помешки, а нашему делу порухи не было» . Кроме того, на
51
М.Н. Тиханова были возложены задачи по восстановлению отношений России с Бухар-
ским и Хивинским ханствами .
52
В целом необходимо отметить, что на эту дипломатическую миссию были возложены
задачи по восстановлению дружественных политических и экономических отношений с ве-
дущими государствами Центральной Азии и нормализации связей с кочевниками. Решение
подобного комплекса задач в различных политических ландшафтах требовало от М.Н. Ти-
ханова и его сотрудников высочайшего профессионализма. Насколько все это оказалась
реализовано, мы рассмотрим ниже.
Ход миссии
Сложности с осуществлением миссии М.Н. Тиханова преследовали постоянно. Не-
смотря на требование царского правительства исполнить ее в сжатые сроки, «помешки
чинились» регулярно. Первое замедление было рассмотрено выше, но оно не оказалось
последней преградой.
30 января 1614 г. посольство покинуло Нижний Новгород и в Самаре оказалось 28 фев-
раля того же года , однако требуемая смена коней и здесь проходила с большими сложно-
53
стями. Кроме того, самарский воевода самостоятельно отправил среднеазиатских купцов
в Казань, и теперь их приходилось ждать.
В итоге, послы продолжили свой путь в Ургенч лишь 24 марта 1614 г. и оказались
54
там 27 мая 1614 г. На всю дорогу от Нижнего Новгорода до Ургенча миссия затратила
55
почти 4 месяца, то есть столько, сколько первоначально планировалось на всю дорогу до
шахской столицы Казвина.
Уже в ходе переговоров с ургенчским ханом Араб-Мухаммедом выяснилась утопич-
ность ряда протокольных требований московской стороны. Так, в Москве решили, что хан
355
при оглашении царского имени должен встать. Это немало удивило и хана, и его придвор-
ных. Попытки русских послов убедить хивинцев в распространенности этой практики были
безапелляционно отведены: «Арап царь против государя вашего имяни встати не хочет,
потому против царева имяни не пригоже и нигде того не ведетца» .
56
После этого М.Н. Тиханову пришлось только продолжить свои речи. Он подал грамоту,
которую хан осмотрел, а потом повелел своему «дьяку» ее распечатать и прочитать. Услы-
шанные новости неподдельно обрадовали Араб-Мухаммед-хана, потому что создавались
предпосылки для нормализации торговых отношений . В остальном переговоры прошли
57
быстротечно. Хан отказался выслушивать посольские речи до конца, сославшись на то, что
уже все это узнал из царской грамоты.
На пиру хан вел светскую беседу с М.Н. Тихановым, интересуясь, не сын ли Михаил
Федорович Федора Никитича Романова, постриженного в монахи царем Борисом Годуно-
вым. Выяснив точность своей информации о происхождении русского царя, Араб-Мухам-
мед выступил с небольшой речью о радости за Московское царство и заявил о своем на-
мерении восстановить дружественные дипломатические отношения .
58
На следующий день после пира хан определил своего посла к шаху Аббасу, которого
он решил направить вместе с русским посольством . 18 июня к русскому посольству при-
59
соединился хивинский посол Аллах-кул-мирза и можно было продолжать путь. Учитывая,
что у М.Н. Тиханова была также грамота к бухарскому хану, но в Бухаре посольство не
побывало, то ее отправили с бухарским купцом Абдулом Шахбулаковым . 28 июня 1614 г.
60
миссия М.Н. Тиханова покинула Ургенч.
Подводя промежуточные итоги, хотелось бы отметить, что М.Н. Тиханову удалось
достичь своего рода рамочного соглашения о возобновлении отношений. Однако те пре-
тензии у сторон, что успели накопиться за годы Смуты, естественно, не были разрешены.
Также обращает на себя внимание тот факт, что посол оказался неискушен в протоколь-
ных баталиях: новации, что были введены Посольским приказом, хивинским ханом были
проигнорированы, а дипломат не смог найти способ их если и не реализовать, то добиться
какого-либо компромисса. Подобная церемониальная неискушенность впоследствии сы-
грает с ним злую шутку.
В первом иранском городе Дуруне послы оказались 16 июня 1614 г., дальнейшая
дорога к шаху Аббасу растянулась на долгие шесть месяцев. Преодолев различные
сложности, М.Н. Тиханов «со товарищи» прибыли в Кызыл Агач, где находился в то
время шах, 18 декабря 1614 г. На следующий день начались переговоры по органи-
61
зации аудиенции у шаха. Довольно быстро стороны договорились о протоколе при-
ема посольства «по прежнему», однако, доехав до шахского шатра, М.Н. Тиханов и
его сотрудники были вынуждены ждать приема до вечера. Московский посол обвинил
шахских придворных в нанесении морального ущерба. После этого столкновения их
наконец-то допустили к шаху . Выслушав посольские речи, Аббас велел послам сесть
62
и начал ответную речь, пафос которой сводился к желанию возобновления дружествен-
ных отношений . Во время пира Аббас беседовал с М.Н. Тихановым о политической
63
обстановке в Русском государстве, а затем перешел к интересовавшему его кавказско-
му вопросу и борьбе с Турцией .
64
21 декабря 1614 г. состоялась встреча М.Н. Тиханова с Сары-ходжой, «которой у по-
сольских дел», на которой посол попытался выяснить причину столь оскорбительного ожи-
дания аудиенции перед шатром. Сары-ходжа объяснил это двумя причинами: во-первых,
протокольными нормами, а во-вторых, ошибкой пристава, приведших послов к шатру
слишком рано, и шах «пришол в шатер поздно и про то не ведает, что вы стояли долго» .__
65
356
25 декабря 1614 г. состоялась вторая аудиенция, на которой Аббас, отведя в сторонку
М.Н. Тиханова, сообщил о своей заинтересованности в том, чтобы царь Михаил Федоро-
вич сохранил русское присутствие в Кумыцкой земле, велев «по прежнему городы поста-
вит» на Сунже и Койсе. Тогда, по словам шаха, «наши оба государства будут смежны, чтоб
де у нас и до Крыму недругов не было…» . Очевидно, что эти слова Аббаса отражали суть
66
иранских ожиданий от нового правительства: возвращение к активной кавказской полити-
ке и сближение с Ираном в ключевом для него вопросе борьбы с Турцией. Иными словами,
Аббас I надеялся на возвращение политического курса времен правления Бориса Годунова.
1 марта 1615 г. миссия М.Н. Тиханова прибыла на Северный Кавказ в Кумыцкую
орду, где посол начал переговоры с местными властями. Суть их состояла в объявлении
принятия кумыков под государеву руку . Тем самым М.Н. Тиханов, выйдя за границы
67
своей компетенции, начал реализацию программы, предложенной шахом Аббасом. Это
послужило поводом к разбирательству самой миссии уже в Москве. Оно выявило ряд
протокольных нарушений, допущенных миссией М.Н. Тиханова, что позволило дезавуи-
ровать итоги миссии, заявив «неведомо вы были у шаха государевы посланники, неведо-
мо, были у шаха в шутах» .
68
Подытоживая наши наблюдения, надо отметить следующее. Восстановление диплома-
тических отношений со старыми партнерами натолкнулось на ряд сложностей экономи-
ческого, управленческого и политического характера. Обширная переписка центральных
властей с воеводами показала нарушение старых управленческих рычагов на местах. По-
сад в это время заявил о себе как о самостоятельной силе, с которой приходилось дого-
вариваться. С другой стороны, в Москве в тот момент, вероятно, плохо представляли все
экономические трудности и степень хозяйственной «разрухи». Так, например, расчеты на
закупку коней были сделаны исходя не из реальных цен, а из стоимости в конце XVI в.
Церемониальные новации, введенные Посольским приказом, тоже оказались не подкре-
пленными: ни реальной мощью страны, ни профессионализмом посла. Однако надо отдать
должное М.Н. Тиханову, ему удалось восстановить дружественные отношения с рядом го-
сударств и сообществ Востока.
Провал же миссии кроется не в протокольных ошибках, а в излишне быстром сбли-
жении с Ираном в вопросе борьбы с Турцией, что в сложившихся условиях сближения
с Османской империей Московскому государству было совсем не выгодно. Но идти на
69
сворачивание дружественных русско-иранских отношений было опасно. Поэтому в Мо-
скве дезавуировали итоги миссии М.Н. Тиханова по формальным причинам несоблюдения
прописанного протокола. Это позволяло отыграть отношения назад, но уже на фоне дру-
жественных заявлений сторон, добиться которых как раз удалось именно М.Н. Тиханову.

Примечания
1 Бушев П.П. История посольств и дипломатических отношений Русского и Иранского государств в
1613–1621 гг. (по русским архивам). М., 1987. С. 41.
2 Бушев П.П. Указ. соч. С. 44–50.
3 Там же. С. 61.
4 Там же. С. 62.
5 Там же. С. 68–69, 88.
6 См.: Гухман С.Н. Повесть Тиханова и Бухарова о посольстве в Персию в 1613 г. // Ученые записки
Азербайджанского педагогического института русского языка и литературы им. М.Ф. Ахундова. Баку,
1978. Сер. XII. Языки и литература. № 1. С. 24–28.
7 Лисейцев Д.В. Русско-персидские дипломатические контакты и «кавказский вопрос» в начале XVII
357
века // Россия XXI, № 5, 2000. С. 166–196.
8 См.: Лисейцев Д.В. Русско-персидские… С. 191–194.
9 Новосельцев А.П. Русско-иранские отношения во второй половине XVI века // Международные свя-
зи России до XVII в. Сб. статей. М., 1961. С. 448–450.
10 Подробнее см.: Махмудов Я.М. Взаимоотношения государств Ак Коюнлу и Сефевидов с западноев-
ропейскими странами (II половина XV – начало XVII века). Баку: Изд-во Бакинского университета,
1991. С. 264.
11 Зевакин Е.С. Персидский вопрос в русско-европейских отношениях XVII в.// Исторические запи-
ски. М., 1940. С. 161.
12 Гусейн Ф.А. Османо-сефевидская война 1578–1590 гг. по материалам трудов османского летописца
Ибрахима Рахимзаде. Баку, 2005. С. 27, 29; Новосельцев А.П. Русско-иранские отношения во второй
половине XVI века // Международные связи России до XVII в. Сб. статей. М., 1961. С. 448–449,
прим. 21.
13 История внешней политики России. Конец XV–XVII века (От свержения ордынского ига до Север-
ной войны). М., 1999. С. 199.
14 Лисейцев Д.В. Русско-персидские… С. 169–172.
15 Подробнее см.: Моисеев М.В. Слон Ивана Грозного // Studia Historica Europae
Orientalis=Исследования по истории Восточной Европы: науч. сб. Минск, 2010. Вып. 3. С. 209–220.
16 См.: Лисейцев Д.В. Русско-персидские…С. 172–178; Он же. Русско-турецкие отношения в начале
XVII века: от конфронтации к сближению// Отечественная история. 2002. № 5. С. 171–172.
17 Лисейцев Д.В. Русско-персидские… С. 180.
18 Лисейцев Д.В. Русско-персидские… С. 180–191.
19 Чулошников А. Торговля Московского государства с Средней Азией в XVI–XVII веке // Материа-
лы по истории народов СССР. Вып. 3. Материалы по истории Узбекской, Таджикской и Туркменской
ССР. Ч. 1. Торговля с Московским государством и международное положение Средней Азии в XVI–
XVII вв. Л., 1932. С. 63–74.
20 1589 г. ранее мая 30. – Челобитная бухарского посла Мухаммед-Али ц. Федору Ивановичу с прось-
бой принять меры против взимания с приезжающих в Астрахань «заморских» торговых людей неза-
конных поборов, обычно вымогаемых с них кормщиками и гребцами // Материалы по истории на-
родов СССР… № 5. С. 101.
21 См.: Материалы по истории народов СССР… № 8. С. 103, 13. С. 106–107.
22 1596 г. августа 31. – Грамота ц. Федора Ивановича тарскому воеводе кн. Федору Борисовичу Елец-
кому о принятии мер для организации и развития торговли с приезжими бухарцами и ногайцами //
Материалы по истории народов СССР… № 15. С. 107–108.
23 Памятники… С. 258.
24 В состав посольства помимо посла входили: подьячий Алексей Бухаров, толмачи Семен Герасимов,
Семен Лежнев, Иван Есипов, стрелецкий сотник и 15–20 стрельцов для охраны. Всего миссия на-
считывала 30 человек со слугами. См.: Бушев П.П. История посольств… С. 41.
25 См.: Памятники дипломатических и торговых отношений Московской Руси с Персией. Т. II. Цар-
ствование Бориса Годунова, Василия Шуйского и начало царствования Михаила Федоровича. СПб.,
1892 (Памятники). С. 201.
26 Памятники… С. 151.
27 Там же. С. 152.
28 Маньков А.Г. Цены и их движение в Русском государстве XVI века. Л., 1951. С. 44–45.
29 Маньков А.Г. Цены и их движение… Табл. 9. С. 131–132.
30 Назаров В.Д. Российско-ногайская торговля (первая половина XVI века) // Восток. 1998. № 1. С. 61.
31 Костомаров Н.И. Очерк торговли Московского государства в XVI и XVII столетиях // Костомаров__
358
Н.И. Земские соборы: Ист. моногр. и исслед. М., 1995. С. 247.
32 См.: Моисеев М.В. Русско-ногайская торговля в XVI столетии // Торговля, купечество и таможен-
ное дело в России в XVI–XIX вв. Сборник материалов Второй международной научной конференции.
Курск, 2009. С. 36–37.
33 Памятники… С. 152.
34 Там же. С. 154.
35 Там же. В этой же грамоте указываются цены на «обычных меринов» 8–10 рублей, что говорит о
заметном росте (почти в 2 раза) цен на эту разновидность коней в начале XVII века.
36 Там же.
37 Там же. С. 154, 161. Объяснял свое нежелание брать предложенных лошадей М.Н. Тиханов тем, что
«в ту цену лошади не добры, на таких деи лошадях однава и до Самары дойти…».
38 Там же. С. 155.
39 Весьма красноречива помета к грамоте: «Отписать с опалою, выписав указы, которой указ с кем
послан…». В указной грамоте в Нижний Новгород от 26.01.1614 г. содержится прямое обвинение: «И
вы то делаете не ведомо какими обычаи: наших указных грамот не вычитываете, и такое великое дело
за тем мотчаетца…» (Памятники… С. 191, 192).
40 Памятники… С. 191.
41 Там же. С. 195.
42 Там же. С. 195. Расследование, проведенное В.Г. Коробьиным, вскрыло серьезные разногласия
между воеводской администрацией и посадом. Ясно это показано в челобитной нижегородского ста-
росты Петра Протопопова с товарищи. См.: Памятники…С. 196–198. Интересно, что после пере-
говоров В.Г. Коробьина с нижегородцами воевода и дьяк прислали в нижегородскую земскую избу
17 января 1614 г. память о лошадях, и они были собраны. С чем связана вопиющая нерасторопность
нижегородских воеводских властей, вопрос, требующий дополнительного исследования.
43 Там же. С. 201.
44 Это были купец бухарского хана Ходжи Науруз и караван-баши ургенчского Арап-Мухаммед-хана
Дервиш-баба.
45 Памятники… С. 167.
46 Там же. С. 169–172.
47 Там же. С. 172.
48 Там же. С. 172–173.
49 Там же. С. 183.
50 Там же. С. 175. Интересно, что ранее самарский воевода кн. Д.П. Пожарский предпринял несанкци-
онированную попытку возобновить русско-ногайские отношения. Князь Дмитрий освободил из тюрь-
мы ногайского полоняника «Иштерекова улусу Катайского роду» Авелейку Кучюкова и предложил
ему съездить к Иштерек-бию и сообщить о восшествии на престол Михаила Федоровича и призвать
бия вернуться кочевать «на ногайскую сторону» Волги около Самары. Авелейка, выслушав воеводу,
от миссии отказался, сославшись на то, что Иштерека «на нагайской степе нет, а на крымской де
степе ево не сыскать». См.: Памятники… С. 164–165. Позднее это стало поводом к отповеди излишне
инициативного воеводы. См.: Памятники… С. 182, 267–268.
51 Памятники… С. 268. Сами грамоты см.: Памятники… С. 259–260, 26–269.
52 См.: Памятники… С. 277.
53 Памятники… С. 270.
54 Там же. С. 274.
55 Там же. С. 277.
56 Там же. С. 278.
57 Там же.
359